Alisa
Участник
Предыстория
На страницах одной из книг мне попадалась цитата, что мы рождены в страшном детстве. Наверное, это правда. Каждый человек может рассказать про много странных или неприятных событий, которые случились, когда он был маленьким и никак не мог противостоять внешним факторам.Многие из нас потеряли родителей, либо они не отвечали нашим ожиданиям. Например, мой отец был отрешенным в кругу семьи, его не заботили дела домашние, не отвечал взаимностью жене (моей матери), из-за чего она сильно страдала. Больше всего он мне напоминал мебель, шкаф, который иногда распахивался и что-то делал или говорил, в другие дни безмолвствовал и всех напрягал закрытостью и угрюмостью. В какой-то момент, отчаявшись с ним поговорить, даже написала стихи в стиле Винни-Пуха в школьной тетради:
Отец — это странный объект.
Вроде он есть,
И его как бы нет.
Родственники от меня постоянно требовали блестящей учебы и никогда не отвлекать отца, ни по какому поводу. «Будь хорошей, послушной девочкой». В детстве я постоянно обвиняла себя во всех неудачах, в том числе в ссорах моих родителей. «Если бы я была другой, мои родители были бы счастливы», «Я не заняла 1-е место на конкурсе, поэтому моим родителям грустно». Во взрослом состоянии это вылилось в походы к психологу.
Что такое «метод системных расстановок Берта Хеллингера»
О методе семейных расстановок я узнала в одной из книг, сравнивающей различные психологические подходы. До этого пробовала различные варианты психологии, поэтому заинтересовалась новой информацией.Суть: каждый человек играет свою роль в этой жизни. Есть определенная иерархия, которая четко прослеживается, например, в семье: кто от кого рождается, кто кому подчиняется, от кого к кому переходит энергия (как физическая в виде наследства, так и эмоциональная, духовная).
Когда иерархия нарушается, возникают проблемы. Если расставить фигуры людей, которые вовлечены в какую-то спорную ситуацию, можно разрешить проблему, поставив фигуры на те места, где они должны быть.
Особенностью этого психологического метода является то, что проблема всегда находится не там, где мы ее предполагаем.
Первое впечатление от расстановок
Когда пришла на расстановки впервые, мне было ничего не понятно. Какие-то люди собрались в кружок, что-то обсуждают, театрально жестикулируют. За их кругом находится психолог-женщина, она не стоит на одном месте, подходит то к одному, то к другому, что-то подсказывает, спрашивает. Иногда участники расходятся в разные стороны, кто-то может взять предмет, например, подушку, начать с ней разговаривать…Со стороны это смотрится дико и странно. В определенный момент звучит таймер, психолог подходит к каждому, гладит по плечам, спине, что-то приговаривает. И люди расходятся. Забирают свои вещи, возвращают все предметы на место, прощаются и разъезжаются по домам.
В первый раз я не решилась что-либо рассказывать остальным и просто наблюдала. На откровенную беседу вдохновилась только после 4-го посещения чужих расстановок.
Как проходила моя 1-я расстановка
Психологом-расстановщиком была чуткая женщина в возрасте. У нее был диплом психолога и куча сертификатов, копии и оригиналы документов в дорогих деревянных рамках красиво украшали стены комнаты, где проходили расстановки. Она меня ни разу не укорила, что посещаю расстановки, что никак не включаюсь в беседу участников. Не буду называть ее имени, пусть будет N.В какой-то момент я поняла, что готова раскрыться и рассказать о своей проблеме с отцом. Тогда нас в комнате было мало, всего лишь 7 человек, причем только девушки. Меня выслушали, никто не перебивал. Мой изначальный запрос был «наладить взаимоотношения с отцом». Психолог задала наводящие вопросы и попросила, чтобы я назначила роли помощникам.
Это было неожиданно. Я посмотрела на окружающих и выбрала в качестве фигуры отца средних лет женщину, лицо и фигура которой мне нравились меньше всего. Было удивительно, как спокойно женщина отреагировала, что будет изображать другого человека, к тому же противоположного пола. N проговорила, что у всех участников будет роль на один час или пока кто-то из присутствующих ее не снимет.
N: - Кого еще ты хочешь видеть в этом круге? Кто будет общаться с отцом?
Я: - Маму.
Выбрала женщину очень молодую, задорную, с изящной модной прической, одетую по последнему писку моды.
N: - Ты сама хочешь участвовать?
Я: - Нет.
Вместо себя я предложила кандидатуру молодой девушки, немногословной, с равнодушным лицом.
N: - Еще кого-то будешь ставить?
Я: - Не знаю, пока нет.
N задала мне еще пару вопросов и обратилась к фигуре отца.
N: - Кто ты?
Отец: - Я мужчина среднего возраста, бизнесмен… (фигура вкратце рассказала все то, что я описывала участникам расстановки в начале встречи).
N: - Как ты себя чувствуешь? Кем ты себя ощущаешь?
Отец: - Никак. Никем.
N: - Что ты хочешь сделать? Ты хочешь к кому-нибудь обратиться?
Отец: - Хочу забиться в угол.
N: - Покажи, что ты хочешь сделать.
Фигура отца прошествовала в самый дальний угол от входа в комнату, встала лицом к стене и замерла. И там она оставалась до конца этой встречи. И на следующую встречу повторилось то же самое, «отец» отказывался с кем-либо разговаривать и вступать в контакт; N заменила ее стулом в углу и вернула человека, игравшего фигуру отца, в общий разговор.
Психолог попросила пообщаться фигуру меня и матери между собой, по поводу отца. Было странно слышать свои чувства со стороны, когда другой человек изъясняет то, что ты чувствуешь на самом деле.
N перебирала различные способы, чтобы выявить причину и решить запрос расстановки. Ставили фигуры родственников и абстрактные вещи, например: бизнес, одиночество, воспоминания.
Детская травма
Оказалось, что с раннего детства я пыталась соединить вместе родителей, доказать им, что они хорошие, показать папе маму, а маме — папу. В том, что они чуждаются друг друга, обвиняла себя. Думала, что это из-за того, что я недостаточно хороша для них. Когда получала плохие оценки, было совсем плохо, так как не подтверждала надежды моих родителей.N: - Ты не в ответе за твоих родителей. Это было их желание пожениться, связать друг с другом их судьбу. То, как они выстраивают отношения, это целиком их решение. Ты — ребенок. Ты находишься в позиции ребенка. Ты не мама и не папа. Ты — их дитя, и не несешь никакой ответственности за жизнь родителей. У твоих родителей — их жизнь, а у тебя — твоя.
Что было дальше
Мы провели несколько сеансов расстановок. Фигура отца не вышла на разговор, отрицала какие-либо контакты. Я получила новые впечатления о себе, о мире, о маме, об ее непроявленных чувствах к отцу. В какие-то моменты плакала, глядя на себя со стороны, испытывала жалость, в другие злилась на родственников или на себя. N была очень тактична и позволяла испытывать эмоции какое-то время, потом переводила меня в ресурсное состояние. Она предупредила, что внутренние изменения после тематической расстановки будут происходить в течение полугода. Да, так и происходило, пик вышел на 5-й и 6-й месяц после сеансов.Результаты расстановок
Главный вывод, который я сделала: невозможно сделать другого человека счастливым, даже если он тебе дорог и ты действительно хочешь ему помочь. Каждый сам создает свое счастье.Отец жил «в домике». До него было не достучаться. Я винила себя в семейных разладах между родителями, зачитывалась книжками по психологии, бегала по психологам и искала пути решения.
Когда-то он был жизнерадостным, спортивным, энергичным мужчиной. Именно таким и знала его моя мама, и любила его всем сердцем. Не знаю, что произошло, почему он изменился. Сломал ли его бизнес или что-то случилось в семье, воздействие оказалось слишком сильным. Он ушел в «свою раковину», и это было его решением. Как бы я не любила отца, ничего для него не могла сделать.
Метод Берта Хеллингера мне понравился за его экологичность. Я изменилась сама в результате расстановок. Стала чуточку взрослее, по-другому начала смотреть на ситуацию с родителями.
Финал
Через несколько лет у отца распался бизнес, отношения в семье еще больше ухудшились, и родители развелись. Родственники обвинили маму в меркантильности, будто жила с отцом только ради денег. Она страдала, плакала и во всем себя винила.До сих пор не знаю, куда исчез отец. После развода он собрал вещи и съехал с нашей общей квартиры. Из воспоминаний о нем остались только фотографии, где родители радостны и счастливы вдвоем.
